Мы публикуем фрагменты этого интересного очерка.

Родился Василий Сиротенко 9.11.1915 в селе Стрижевка под Любаром на Житомирщине. .. Когда Васе исполнилось 7 лет, отдали его в Стрижевскую начальную школу, которую содержал бывший помещик Фарович. Дополнительно помещик оплатил обучение идишу и ивриту, чтобы его, украинца, не обманывали торговцы-евреи, монополизировавшие местные базары…

В ноябре 1944 Васино подразделение передали в подчинение маршала Конева. Из-под Ленинграда эшелоны покатили в Польшу… Его штаб армии располагался в Кжешуве. В свободное время ходил по городу, по букинистическим магазинам, по библиотекам. Удивлялся обилию мужчин призывного возраста на улицах. Дома штатских мужчин не увидишь. Здесь же полно. А говорят же, что всех угнали немцы на принудительные работы. После богослужения в костёле познакомился с ксёндзом. Ксёндз рассказал, что их епископ ежегодно получает из Ватикана список книг, которые верующим возбраняется читать. Этот список рассылается во все приходы, и ксёндзы с амвона объявляют верующим, что они не должны читать. В январе ксёндз получил очередной список. В нём были все лауреаты Ленинской и Сталинской премий, были Марк Твен, Анатоль Франс и Бернард Шоу. Ксёндз отказался зачитать этот список с амвона, а епископ его только пожурил за это, но не наказал…

Комиссару армии Лебедеву донесли о том, что Сиротенко посещает богослужения, общается с ксендзами. Он вызвал к себе Васю и потребовал объяснений. Вася объяснил, что ему, как историку, важно знать, как проводятся католические богослужения, чем отличается католицизм от православия, поэтому и общается с ксендзами. На первый раз обошлось…

Маршал Конев дал задание освободить Краков, не повредив памятников старины…Сиротенко, как представитель оперативного отдела штаба армии, участвовал в освобождении Выдовиц. В городке имелась каменоломня, на которой работали каторжники и вольнонаёмные. Когда наши заняли посёлок, администрация и охрана сбежали, а рабочие попрятались по шурфам и стали выползать из схоронов, только когда окончательно затихла пальба. Каменоломню окружили, а Особый отдел собрал всех в помещении администрации и начал фильтрацию. Сиротенко устроился в соседней комнате директора каменоломни, со шкафами, набитыми старинными книгами и столами, с кучей писем, написанных по-английски, французски, немецки и на других языках. Вася знал только немецкий, поэтому вышел в коридор и остановил паренька в рясе, спешащего в зал для фильтрации. Он попросил помочь ему с каталогизацией латинских книг в шкафах и переводом писем. Парнишка расцвёл в улыбке, поняв, что пан офицер считает его ксёндзом, но сообщил, что он только второкурсник подпольной семинарии. Латынь он знает, но вот языки так и не выучил. Но его лучший друг Карел Войтылла знает все языки романской группы, к тому же го мать русинка, так что пану офицеру будет легко с ним общаться. Он пообещал привести побратима. Вася дал ему своего ординарца, чтобы вывел из каменоломни и привёл того Войтыллу, а сам повалился спать. Где-то через 2 часа ординарец его разбудил. Рядом стоял высокий, худой до прозрачности парень в рясе. Васе спросонок показалось, что это сам Иисус Христос, настолько проникновенно смотрели в душу бездонно-тёмные глаза гостя. Вася показал, что парню нужно будет делать, приказал ординарцу хорошо накормить его и проводить домой, чтобы завтра привести обратно. Сам, привычно, завалился спать. Не прошло и часу, как его разбудил автоматчик и сказал, что его приказано доставить в особый отдел. Размещался тот особый отдел в другом здании. Вася спросонок, на холодном ветру, довольно сильно продрог по дороге. Особист решил, что он дрожит от испуга, и налетел: «Как ты смел отпустить двух врагов русского народа! Ты что не знаешь постановления Политбюро об изоляции польских офицеров и священников? Да я тебя в рядовые разжалую!»…

У Васи дрожь сразу пропала. Дураком он никогда не был. Поэтому приказал автоматчику немедленно удалить двух гражданских, оказавшихся в комнате, а сам заорал на особиста: «Как ты смеешь кричать на старшего по званию! Да, я знаю это постановление партбюро. Но знаю и то, что оно с грифом «Строго секретно». Ты же сейчас рассекретил его перед посторонними, возможно поляками. Кого разжалуют в рядовые за это? Семинаристы не священнослужители, фильтрации не подлежат. Нужны они мне, как переводчики, для работы над письмами. Ты, что ли, сможешь перевести эти письма и найти в них нужную информацию?” Кончилось тем, что несколько семинаристов стал помогать Васе с письмами и книгами, а он обеспечил их питанием из солдатской кухни. Только не было среди них Карела Войтыллы. Он в это время находился в Кракове в палатах епископа…

Штурм Кракова начали ночью 18.01.1945. Мосты были взорваны, так что техника пошла по льду, на который были положены настилы в 2-3 ряда бревен. Сиротенко был на первом танке штурмового батальона, ворвавшегося в Краков… Наступил короткий отдых. Вася Сиротенко предложил офицерам оперативного отдела штаба армии экскурсию в королевский дворец. Собралось человек 30 и, конечно, особист. Ходили по помещениям дворца, любовались картинами, утварью, посудой. Вышли на огромный балкон в верхнем этаже здания. Как раз напротив балкона располагался прекрасный дворец Краковского епископа с кровлей из витражного стекла. Вокруг пробоин в этой кровле суетились фигуры в рясах, напоминающие издали птиц. У особиста загорелись глаза. С радостным криком «давно я не охотился!» он сорвал с плеча автомат и, направив его на людей-птиц, нажал курок. Вася еле успел сбить его вверх и направить очередь в небо. Взбесившемуся особисту разъяснил, что после выстрелов по епископскому двору, снайперы, которые там могут находиться, легко перестреляют офицеров на открытом балконе. Кроме того, даже немцы не позволяли себе налетов на епископский дворец. Эта стрельба может привести к тому, что поляки из друзей превратятся во врагов, которые начнут стрелять нам в спину.

Все офицеры поддержали Васю. Особист разозлённо повесил автомат на шею и ушёл. Ксёндз, выполнявший роль гида, бросился целовать руки Васе. Те люди-птицы были семинаристами, ремонтирующими кровлю двора епископа. Был среди них и родной брат этого ксёндза. Был среди них и Карел Войтылла... Вскоре после этого Васю вызвали к Коровникову и тот сказал ему, что у комиссара Лебедева лежит рапорт особого отдела, в котором Вася обвиняется в связях с клерикалами и в том, что увёл с фильтрации некого Войтыллу, русского по матери, то есть предателя Родины. Вася пояснил, что у него есть адреса семинаристов, так что их всегда можно проверить. Что же касается Войтыллы, то мать его не русская, а русинка, а эта национальность никакого отношения к Советскому Союзу не имеет, следовательно, Родина у Войтыллы другая и он ей не изменял. Должен сказать, что Войтылла просто попал в документы со слов того свого приятеля. Вряд ли он, плотный и сероголубоглазый Карел был тем худым до прозрачности семинаристом с бездонными темными глазами. Но вот на крыше епископского дворца он точно был. И Вася таки спас его от пуль особиста... Победу Василий Сиротенко встретил в Берлине…

В октябре 2000 года пришло письмо из Римской курии с личным благословением Папы Римского. Увы, ни письма Папы Римского, ни полковничьего диплома Сиротенко уже не увидел. Из-за длительной работы над плохо читаемыми древними манускриптами у него воспалились глаза. Врач прописал капли. Вначале они помогали, и Василий Трофимович ежедневно закапывал глаза. Но как-то в аптеке, приняв вместо рецепта флакончик от старых капель с полу стёртой надписью, выдали другие капли. Он закапал глаза и – сжёг сетчатку. Ослеп. Для любого из нас это было бы страшной трагедией… Но Василий Трофимович не сдался. Он всё равно читает лекции. Правда, в институт его теперь сопровождает жена...